Все правильно
Но вкус к жизни сходит на нет.
Как-то незаметно, шаг, еще шаг – и моя жизнь становится все более неудобной. Проблемной.
...Я больше не могу сидеть с сигаретой за чашкой кофе или кружкой пива в ирландском пабе. Мне говорят – так надо, вдруг туда (в ирландский паб) зайдут скоротать вечерок дети или беременные дамы.
...Я теперь должен специально задумываться о том, где купить сигареты – в моем супермаркете их перестали продавать.
...Я должен заплатить несколько тысяч рублей – штраф. Нет, не за нарушение правил. За то, что припарковался. Просто поставил машину у обочины, чтобы пойти в офис и работать там. Я оштрафован за то, что приехал на работу так, как ездил двадцать лет до того.
...Я никогда не занимался «воровской» съемкой в кинотеатрах, но теперь я должен перед каждым сеансом выслушать мрачное предупреждение об уголовной ответственности.
...Я не должен ставить неправильный спектакль или снимать неправильный фильм. Не должен исповедовать взгляды, которые исповедую, – вполне возможно, они «оскорбят чувства».
...Зато я должен дважды стягивать ремень и вытряхать все железное из карманов в аэропортах – дважды, потому что в России это надо делать не только перед посадкой в самолет, но и перед входом в аэропорт. И я не могу провезти в ручном багаже свою зубную пасту. Мне говорят – так надо, а вдруг этой пастой я совершу нечто ужасное. А мой одеколон, если я забуду его в кейсе, полетит в мусорную корзину… И это не оскорбляет мои чувства...
У всего этого есть причины… Бог мой, как же мы жили без всех этих ограничений? Какой ужасной была наша жизнь, когда в магазинах продавали сигареты, за чашкой кофе в ресторане можно было курить, в аэропорт мы входили просто так и считали, что за право остановиться по правилам платить не надо. А эти ужасные кинотеатры без уголовных напоминаний. Правда же, она, эта жизнь, была омерзительной? Мы страдали – десятилетиями, столетиями…
Как-то незаметно мы становимся потенциально виновными. На всякий случай подозреваемыми. Обязанными платить штраф. И т.д. Найдутся, кто с негодованием объяснит, почему это правильно. Они объяснят, что курильщики должны быть поражены в правах, и что автомобилисты обязаны платить за парковку, потому что… Да мало ли вполне объективных и правильных причин.
Вот только правильность неудобств курильщика объясняют НЕКУРИЛЬЩИКИ, а справедливость поборов с автомобилистов объяснят НЕАВТОМОБИЛИСТЫ. Борьбу с геями оправдают НЕГЕИ. Идею повышения налогов на богатых поддержат НЕБОГАТЫЕ. С урезанием расходов на неизлечимо больных согласятся НЕБОЛЬНЫЕ. С идеей повысить планку права на пенсию для стариков будут солидарны НЕСТАРИКИ.
Мы находим тысячи правильных оправданий для ущемлений комфорта жизни тех, кто обладает некими качествами, которых нет у нас. Или, наоборот, – тех, кто не обладает некими качествами, которые есть у нас.
Такой постепенный и правильный геноцид непохожих.
Вот только на этом пути наступит момент, когда мы – вдруг – убедимся: в чем-то и мы непохожи на «правильных людей». И как угадать – что в этот момент у нас решат отнять?
Нет, вы, те, кто это придумал, конечно, тысячи раз правы. Вы заботитесь – о здоровье, о безопасности, об экономике, о нравственности.
Но, бог мой, как же теряется интерес жить…
* * *
Эти заметки я написал для Фейсбука. Но вот докука – они же вполне адекватны ситуации на банковском рынке. Минувший съезд АРБ вызвал странное впечатление – все, что говорится, правильно и верно, но… банкам не хочется жить. Выжить – хочется, продолжать работать – да, а вот радости нет. Я абсолютно не согласен с резкой оценкой работы Центробанка. Полагаю, Центробанк прав во многих своих действиях. Вот только общая картина лишает банковский бизнес драйва. И дело, конечно, не только и не столько в банковском регулировании.